Многие эксперты прогнозируют, что до конца 2015 года в Конституцию Республики Казахстан будут внесены изменения и состоятся очередные внеочередные парламентские выборы. О возможных вариантах развития политических событий - известный казахстанский политолог Айдос Сарым, сообщает Ratel.kz.
- В конце августа известный бизнесмен Маргулан Сейсембаев презентовал программу "Я отвечаю", которая вызвала огромный резонанс. Как вы оцениваете эту инициативу?
- Зная его энергию, характер и настойчивость, я считаю, что это очень хороший проект, потому что мы и так уже почти все, что возможно, передали в руки власти и уже очень долго ничего не можем забрать обратно. По сути, у нас в Казахстане было два контракта с властью: первый, заключенный в начале 90-х, назывался "Права и свободы в обмен на безопасность и мир", и второй, - сложившийся в начале 2000-х годов - "Права и свободы в обмен на экономический рост". В итоге мы отдали все права и свободы в залог, а власти, опираясь на эти контракты, прибрали к рукам все, что шевелится, а госучастие в экономике сегодня просто зашкаливает. Если сравнивать, то больше госучастие в экономике было только в Советском Союзе. Для того, чтобы сейчас эти права требовать обратно, гражданское общество и бизнес-сообщество должны активизироваться и показывать, что мы способны делать что-то без участия и одобрения властей. Сегодня уже мало просто наблюдать, оценивать и видеть. Гражданский активист - это не тот, кто пытается постоянно критиковать, а тот, кто пытается, что-то исправить и сделать.
- Наши власти не особо любят, когда бизнесмены начинают собственные проекты, особенно это касается политики взаимодействия с обществом вне идеологических структур власти. Подобные заявления, как сделал Маргулан Сейсембаев, тоже не одобряются. По-вашему, продержится ли бизнесмен или же власти найдут способ свернуть эту программу?
- Такая угроза, безусловно, есть. Наши чиновники не любят, когда люди сами начинают проявлять инициативы без их ведома, участия и одобрения, но и это надо пережить. Надо уже понять, что мы живем сами по себе: сами по себе рожаем детей, учим их, а раз мы живем самостоятельно, то почему на те продукты и вещи, которые мы потребляем, должны указывать чиновники? Причем эти чиновники не умеют работать и не всегда чисты на руку. У чиновников есть огромные бюджеты, значительная часть которых уходят непонятно куда, а ведь им надо отчитываться перед вышестоящими, отчитываться перед президентом, премьер-министром и обществом. А у нас в итоге получается или актауский завод по производству планшетов, который никогда их не выпускал, либо карагандинский завод, который выпускает однокрылые самолеты... Если реально смотреть на происходящее, будет минимум два-три плохих года, и насколько они будут плохими, сейчас точно никто сказать не может. В этих условиях один из лучших вариантов помочь нашим производителям - это создавать на них спрос, поддержать их общественной рекламой и выводить на новые рынки.
- В партию "Нур Отан" пришел новый и.о. руководителя партии Аскар Мырзахметов, известный тем, что на своей прежней должности главы Южно-Казахстанской области оставил новому акиму достаточно серьезный пласт работы и огромные хвосты. Как вы прокомментируете такое назначение?
- Главное здесь то, что партия, которая называет себя народной и демократической, хотя бы формально не избирает своих лидеров, а назначает. Понятно, что бывшие партии Гани Касымова или Гани Калиева мало чем отличается от "Нур Отана", но тем не менее они избирали своих вождей. Так почему бы, Нурсултану Абишевичу Назарбаеву не предложить своему съезду набор пусть из даже четверых кандидатов, чтобы был хоть какой-то признак демократии?! Не надо партию превращать в государственный аппарат - это, во-первых. Во-вторых, у нас в стране ни один аким и ни один министр, как бы его там не назначал маслихат или формально парламент не одобрял, не приходит со своей программой. Хотя бы какую-то видимость он же должен обозначить, чем он отличается или чем хочет отличиться от предыдущих акимов и министров. На моей памяти был единственный пример: покойный Алтынбек Сарсенбаев, став во главе министерства печати, презентовал несколько тем, которые он мог и планировал сделать на этом посту. Он честно говорил, что после того, как он это выполнит, министерство можно будет закрыть. Пусть придут такие люди и тогда будет понятно, что с них спрашивать, чего ожидать. Другой момент – вы когда-нибудь видели, чтобы хоть один министр или аким отчитался за содеянное? Я, например, не видел. У нас принято говорить: нам выделили столько-то миллиардов тенге, мы освоили из них столько-то миллиардов. А что из этого получилось - хорошая дорога или плохая, хорошую школу построили или уже через месяц потребуется ремонт - мы не знаем. Формально и спрашивать-то не с кого.
Хорошо, когда человек приходит и говорит, что его задача построить три тысячи километров очень качественных дорог, на которые он дает три года гарантии - это была бы очень четкая и понятная цель. Или построить 20 новых капитальных школ с бассейном и двумя спортивными залами и хорошей столовой. Но у нас никто не берет на себя ответственность и самый большой кризис - это кризис ответственности. Самый простой вопрос: как можно доверять модернизацию и реформы людям, которые десятилетиями были их тормозом?
- Прежний первый зампредседателя партии "Нур Отан" Бауыржан Байбек стал акимом Алматы, как прокомментируете это назначение?
- Бауыржана Байбека я знаю лично, я не считаю его плохим человеком или плохим менеджером, посмотрим, как он будет работать. Алматы - это огромнейший мегаполис. Здесь очень много интересов и сложностей, здесь надо быть готовым работать вместе с горожанами, пока этого от нового акима я не заметил. Нравится кому-то или нет, но Михаил Саакашвили в той же Одессе в кризисной ситуации показывает, что раздутый госаппарат не нужен. Оказывается, губернатор может спокойно ездить к населению, сидеть с людьми часами и слушать их проблемы и предложения, а не делать образцово-показательные встречи. Психотерапевтический эффект дает то, что людей слушают и с ними готовы считаться. У нас этого нигде нет - то, что аким два-три раза прошелся по базару особого эффекта не дает. Ну или хотя бы заранее объявляли, что аким пройдет по такому-то базару в такое-то время, чтобы народ успел купить за это время продукты по низкой цене. Если г-н Байбек встретится с парой тысяч человек он от этого не обеднеет, хуже никому не будет. В отличие от прежней номенклатуры, которая привыкла к кортежам и другим понтам, ему, как молодому руководителю, стоит создавать другие традиции. Как бывший чиновник, могу сказать, что как только у нас кто-то начинает выходить за какие-то общепринятые чиновные рамки, то тут же начинаются разговоры: мол, зачем ты пиаришься? Но надо понимать, что работа политика - это и есть собственный пиар. Был выдающийся германский деятель Конрад Аденауэр, который поднял страну после войны. За время своего канцлерства он опубликовал тысячу сто интервью и статей. Он говорил: «Чтобы объяснить свою политику и быть понятным, и чтобы меня общество поддерживало, мне надо пообщаться с каждым немцем» - нам этого не хватает.
Другой реформатор покойный Каха Бендукидзе как-то говорил, что стране для проведения реформ нужно всего лишь три человека: один, который будет писать законы, чтобы реформы работали, другой – который будет неуклонно сажать всех, кто нарушает законы, и, наконец, третий, который будет сидеть в телевизоре и с утра и до ночи объяснять народу, что и зачем делает власть в каждый конкретный момент. У нас сегодня тоже вроде как намечены какие-то реформы, но в их осуществление мало кто верит. Хотя бы потому, что этих самых трех людей в госаппарате нет. Мало того, что есть кризис ответственности, кризис воли, похоже, что и желания что-либо объяснять народу у чиновников уже нет. В
ласть все больше и больше закрывается от собственного населения, от журналистов. Наши властные элиты как те Бурбоны времен реставрации: ничему не научились и ничего не поняли. Мы уже давно не помним настоящих пресс-конференций, круглых столов, конференций, где власть дотошно и часами доказывала бы собравшимся свою политику, остаивала свои взгляды.
Я недавно был в Израиле - это страна, которая не имеет никаких ресурсов, но при этом она лидирует по очень многим наукоемким отраслям, и эта страна, которая полагается на собственное население. Они в пустыне развивают сельское хозяйство и не только кормят свою страну, но и экспортируют продукт, и при этом вокруг этого государства враждебно настроенные соседи! Все это благодаря тому, что там люди считают себя хозяевами своей страны, и у них есть четкое понимание того, что другой Родины у них нет, и они готовы за нее умереть. У нас же самый главный ресурс - инициативу и энергию граждан закатали под асфальт, а любовь к Родине заменили любовью к президенту.
Например, у нас уже дошли до того, чтобы вписать в паспорт цитату от президента - это же абсолютная глупость! Самое противное, что такого рода идеи вроде смены мирового экономического порядка или изобретение мировой валюты - это все уже было. И в Африке, и в Азии были расчудесные лидеры и не менее чудесные подпевалы, которые тоже предлагали переименовать Конституцию и назвать ее именем президента или шаха, и где теперь все эти шахи и во что превратились все эти страны?!
- Байбек еще ничего не сделал, а уже во многих СМИ ему поют дифирамбы, отслеживают каждый шаг. И пока в этом не видно то, о чем, вы говорите...
- Тут не надо пенять только на Байбека. Система городского или областного акимата сконструирована так, что она самого скромного человека будет пиарить так, словно он спустился с небес. Вот с сокращения таких припевал и следует начинать настоящие реформы. Я считаю, что в нынешних условиях можно продать с аукциона лишние автомобили, здания, офисы, компьютеры. Премьер-министры некоторых очень развитых стран ездят на работу на общественном транспорте, не говоря уже о мэрах и губернаторах. Тот же Нью-Йорк город значительно больше и могущественнее, чем Алматы, но мэр и его мэрия сидят за стеклянными перегородками и всего на двух этажах. И ничего, город живет, развивается, мусор вывозится, улицы убираются, транспорт функционирует.
- Вы можете ли назвать наиболее сильные элитные группы, кто кого поддерживает и у кого наиболее серьезные перспективы?
- Расклад сильно не поменялся. Есть очень большой клан, внутри которого есть секции, которые мирятся и продолжают ненавидеть друг друга. Базовые условия игры не меняются очень давно - должна быть абсолютная лояльность к президенту: если ты выполняешь это главное условие, то тебе многое позволяется. Если ты еще и в максимальном количестве кланов задействован, смог зациклить на себя максимальное количество интересов, то ты в принципе непотопляем. А если ты еще и имеешь постоянный доступ к президенту, причем не важно, рассказываешь ли ты ему анекдоты или играешь на гитаре, то это тоже почти что индульгенция. Но все эти годы шел обратный эволюционному процесс, который называется отрицательный отбор. То есть в госаппарате остаются не самые лучшие, а те, кто наиболее приспособлен к этой системе. И все это автоматически влияет и сказывается на качестве госуправления. И какие бы блестящие "болашаковцы" не приезжали, они, приняв правила этой среды - а иначе нельзя - через какое-то время становятся точно такими же. Никакой конкуренции нет, кроме как дележа бюджета и борьбы за доступ к телу - это та самая высшая лига, в которую входит максимум 20 человек и куда все стремятся. И все проблемы заключаются в том, что никаких реалистичных механизмов для того, чтобы система обновлялась, фактически не остается. Я боюсь, что сегодняшний политический и экономический строй в Казахстане подошел к той черте, когда он станет абсолютно неспособным к реформированию ни изнутри, ни извне.
- Назовите хотя бы первых пятерых?
- Глава Комитета Национальной безопасности Нуртай Абыкаев, министр обороны Имангали Тасмагамбетов, хотя он чуть-чуть и особняком стоит, глава Администрации президента Нурлан Нигматулин, премьер-министр Карим Масимов и так далее. И когда кто-то из них усиливается, то остальные объединяются и топят его.
В этом и причина того, что сегодня ни одно решение нельзя реально принять и невозможно реально осуществить ни одну реформу, потому что это требует ответственности. Так называемая высшая лига, в которую входят ключевые министры, несколько акимов и товарищи, которые держат по два-три миллиардов долларов, очень сплочена и не даст никому усилиться. Все понимают, что день Х близок, все ходят под Богом и может случиться все, что угодно. Никому не нужно, чтобы один из них набрал на пять очков больше и стал наиболее явным преемником. Никто не хочет пошатнуть и ослабить свои позиции, отсюда тотальный кризис ответственности. Потому что делать реформы всегда дело неблагодарное, всегда связанное с рисками. Взять на себя смелость что-то сделать и при этом погореть - это опасно, можно расстроить или обделить кого-то, кто сидит на ренте. А подсидеть или опорочить кого-то – дело, не требующее колоссальных умственных способностей и душевных сил. Чего-чего, а этого добра и умения накоплено столько, что можно экспортировать в десятки стран.
Еще один момент, который связан с экономическим кризисом - люди во власти привыкли потреблять и кушать в определенных пределах, но ресурса становится все меньше, и это повод для волнения и тревоги. А у кормушки то же количество едоков, при тех же аппетитах и все более растущим числом клиентеллы. Поэтому сейчас никто не хочет общаться с обществом, никто не дает интервью, чтобы не сказали: «Что ты пиаришься!». И все эти вещи накладывают отпечаток на принимаемые решения – если человек вышел с какими-то идеями, то это может восприниматься как попытка залезть в чью-то вотчину, кого-то подсидеть. Если ты предлагаешь реформы, значит, ты что-то считаешь неправильным, значит, ты хочешь сказать, что кто-то неправильно работает.
Поэтому все молчат и получился такой заговор молчания: я не лезу к тебе, ты - ко мне. Вся энергия уходит на то, чтобы придумать что-то такое, что понравится президенту страны, но при этом и не обидеть никого. И в этих условиях никто и никогда не будет заниматься страной и людьми. В итоге все реформы у нас проходят блестяще в отчетах на бумаге. Ну, могут еще привезти двух нобелевских лауреатов за 200 тысяч долларов, которые скажут, что у нас крутая страна, или какого-нибудь российского экономиста, который скажет, что мы опережаем Россию. Именно поэтому все больше людей видят, что страна в тупике, начиная от культуры и образования и заканчивая ключевыми отраслями и направлениями.
- Кстати, а почему в Караганде сторонники Серика Ахметова шибко обрадовались, узнав, что Ерлан Нигматулин потерял пост сенатора?
- Дело сыплется. С одной стороны, это контратака со стороны линии защиты, чтобы указать на тех, кто все это организовал. Понятно, что здесь, как и в случае с другими подобными подсудимыми, было уже написано не одно письмо со стороны того же Ахметова, в котором он клялся, что при любом завершении дела он останется в команде президента. Одна из ключевых проблем Серика Ахметова в том, что очень много крутых представителей Карагандинской области оказались в один момент во властной элите.
- В ряде партий сменились руководители. Ушли Гани Касымов, Гани Калиев и т.д. Так бы про них и не вспомнил никто, если бы не затеянная смена лидеров. Зачем их вытаскивают из нафталина? Страна готовится к парламентским выборам?
- Как я сказал в самом начале, наша партийно-политическая система Казахстана никуда не годится, как выборная, так и медийная. Если это признать, то надо что-то делать и создавать новых игроков, ходить к президенту и убеждать его в этом, приводить в пример социологические исследования. Но раз президент недавно сказал, что у нас все хорошо, то вектор уже обозначен, поэтому никто ничего делать не будет. В ближайшие 4-5 месяцев у нас будут происходить две вещи - это очень быстрое принятие изменений в Конституцию, которые должны завершиться до 1 декабря этого года. Этим составом они должны принять все, что нужно, а потом они заявят примерно следующее: «Мы приняли новую Конституцию - это новый этап. Так пусть все эти новшества и все эти 100 шагов будет делать новый, в соответствие с новой Конституцией избранный парламент, правительство и партии».
Возможно, уже в декабре, крайний вариант - в феврале следующего года пройдут досрочные выборы парламента. Пройдут эти выборы в очень короткий период с минимальными запросами и дебатами. Следующий год будет сложным, экономическая ситуация может просесть на порядок, и тот набор социального оптимизма, который мы сегодня имеем, уже завтра может слиться в унитаз.
Второе, что надо понимать, например: оба Гани имели политический вес и их слово хоть что-то, но значило для их коллег. Сейчас решили все обнулить. Госаппарат достаточно молодой, он хочет получить более предсказуемых партийных вождей, которые были бы уже лично обязаны им. Ну и не будем забывать, что средний возраст избирателя в стране достаточно молод. Омолаживание происходит и в том же «Нур Отане». Но здесь надо хорошо понимать одну простую вещь, которая называется усталостью людей. 25-30 лет правления для нашего века и тысячелетия – это очень, даже чрезвычайно много.
Да, в стране есть много людей, которые считают, что правление Н.Назарбаева – это безусловное благо. Но вместе с тем растет уже не одно поколение граждан, которые считают такое положение вещей как минимум безрадостным. Мир меняется на глазах. Посмотрите как сегодня штормит постсовок! Выборы в Кыргызстане, кровавые события в Таджикистане, митинги в Молдове, события в России и Украине, подготовка к транзиту в Узбекистане.
Мы тоже неизбежим и не обойдем все острые вопросы, которые сегодня задают себя наши соседи. Все политические контракты так или иначе переписываются, подвергаются пересмотру. Казахстан тоже должен сегодня пересмотреть свой контракт общества и власти. И сегодня, как мне кажется, президент должен начать работать уже на историю. Главный ресурс, в котором он начнет использовать сегодня недостаток и дефицит – это историческое время.
Единственный долгосрочный источник энергии, который сегодня может обеспечить выживание и рост Казахстана – это энергия и инициатива самих граждан, самого общества. Но в отличие от нефти и газа, чтобы извлечь и применить эту энергию, нужны не буровые и качалки, а доверие, уважение и честное партнерство. Для этого и нужны новые политические реформы. Сейчас мы как та кэрролловская Алиса: чтобы стоять на месте, мы должны бежать, а чтобы куда-то попасть – бежать в два раза быстрее.