В конце 1943 года Бауыржан Момышулы вернулся с фронта в Алма-Ату на лечение. По пути следования домой восторженные земляки встречали его как национального героя, оказывая ему всяческие почести.
В столице он впервые встречался с лучшими представителями литературы и искусства, науки, имел с ними доверительные беседы. Наблюдательный Мухтар Ауэзов во время разговора с Момыш¬улы безошибочно определил в герое войны человека пытливого ума, самобытного мыслителя, который может рассказать народу правду. И пришел к академику Канышу Сатпаеву с предложением: «Приехавший на лечение Бауыржан Момышулы – думающий человек. Его мысли и взгляды на нашу действительность отличаются оригинальностью и новизной… Кто знает, как сложится его дальнейшая судьба, когда он вернется на фронт? Давайте организуем с ним встречу, глубже узнаем его, чтобы вникнуть в его взгляды, в его понимание вещей». Президент республиканской академии наук охотно принял это предложение.
Так Бауыржан Момышулы в январе 1944 года в течение четырех дней выступал с лекциями перед узким кругом творческой элиты Казахстана и России. Это не было спонтанным выступлением человека, чье имя гремело на весь Советский Союз. Это выступление есть плод долгих раздумий о психологии человека на войне. Нам известно, что Б. Момышулы с юношеских лет вел дневники. А с начала войны он не расставался со знаменитой синей тетрадью, куда записывал все, что его интересовало. Что из себя представляют эти рукописи? «Это мое мышление, понятие о войне или, назову просто, – мысли о воспитании мужества, а не писательское мышление образами», – пишет Б. Момыш¬улы. То есть это не просто дневниковые записи, а анализ происходящих событий, очевидцем и участником которых являлся автор.
Как следует из слов самого полковника, таких записей у него накопилось много, из которых он расшифровал только 30-40 процентов. Причем 60-70 процентов рукописей автор вел на русском языке, остальные – на казахском.
В своей лекции Б. Момыш¬улы условно делит офицеров на три категории:
первая категория – офицеры ближнего боя;
вторая категория – офицеры тактического соображения и назначения;
третья категория – офицеры (генералы) оперативного мышления и назначения.
Далее он предупреждает, что в военной литературе такого разделения офицеров по категориям нет. «Во всяком случае я не встречал», – пишет Б. Момышулы. Из этого логически следует, что такое разделение – новшество, введенное в военную науку Бауыржаном Момышулы, результат его научных изысканий. Поражает то, что в огне войны он действует не только как умелый, мыслящий командир; он находится в постоянном творческом, научном поиске, его мозг непрестанно анализирует происходящие события, обобщает, делает выводы и формулирует мысли. Так рождалась его наука о войне, о психологии человека на войне, в бою.
Каждое слово, каждая мысль о роли человека в войне рождены научным складом ума Момышулы. Например, он утверждает, что командир – творческая личность. Коль скоро мы называем бой и войну не только наукой, но и искусством, следовательно, организатор этого искусства является творцом.
В своих научных изысканиях Бауыржан Момышулы часто обращается к казахским поговоркам и пословицам – к этому бездонному кладезю народной мудрости, к этому сгустку академических знаний казахов. «Штыком убьешь одного, а умом – тысячу». Эта народная мудрость наталкивает Б. Момышулы на мысль о том, что «офицер должен быть не столько солдатом кулачного боя, сколько солдатом ума». «Среди прочих занятий командира главное – думать, думать, думать», – утверждает он. Надо полагать, что это не просто умные и красивые слова; они есть ежедневная практика Бауыржана Момышулы, благодаря которой он выдвинулся в когорту выдающихся офицеров ближнего боя.
Каждое определение, высказанное в данной книге, является вкладом в науку о психологии человека.
Взять, к примеру, рассуждения Бауыржана Момышулы о распоряжении (приказе) командира.
Казалось бы, армейский порядок с его беспрекословным подчинением младшего по званию воле старшего отметает всякие сомнения о невозможности выполнения приказа. Но нет, Б. Момыш¬улы, исходя из собственных наблюдений, делает вывод: «Ничто так вредно не отражается на службе, как слабая команда… Слабая команда или распоряжение без уверенности в голосе не дает почти никаких результатов». То есть решение командира может быть верным, но если оно не будет доведено до сознания солдат твердой волей командира, то так и останется пустым звуком.
В главе, посвященной Ивану Васильевичу Панфилову, автор пишет, что генерал «был одним из оригинальных военных мыслителей… Он имел преимущество военного мышления и владел тактичес¬кой гибкостью по отношению к своему противнику». Думается, будет справедливо, если эти же слова сказать в адрес и самого Бауыржана Момыш-улы. Его оригинальность заключалась в новаторстве в тактике. Он на основе имеющихся данных умел вычислить все замыслы противника и оперативно предпринять эффективные контрмеры. В свою очередь его действия всегда были неожиданными для противника. А чтобы эти действия были неожидан¬ностью для врага, надо обладать исключительной смелостью, помноженной на тактическую гибкость и неординарное мышление. Взять, к примеру, его решение провести свой батальон по шоссе между немецкими колоннами. Разве фашисты могли ожидать такой наглости (другого слова и не подыщешь) от советского батальона, находящегося в окружении? Этот шаг был настолько ошеломляющим и неправдоподобным, что никто и не обратил внимания на целый батальон в середине немецкой колонны. Или другой пример: находясь в окружении, батальон залповым огнем винтовок оглушил врага и быстро и без потерь прорвался через большак. На такой рискованный шаг мог пойти только Бауыржан Момышулы, потому что только ему были присущи умение найти выход из, казалось бы, безвыходных положений, и только он мог воплотить этот, казалось бы, безрассудный шаг в победу.
Даже знаменитая спираль генерала Панфилова заработала только потому, что суть идеи ухватил Б. Момышулы, и он же эту спираль заставил работать.
«Командир не должен быть ни безрассудно решительным, ни рассудительным без решительности. Однобокость – порок командира». Вот кредо командира Бауыржана Момышулы.
Книга «Психология войны» не только об искусстве войны. Она затрагивает многие проблемы писательского труда. Бауыржан Момышулы много и очень толково рассуждает о том, какой должна быть литература о войне, о поведении человека на войне. Это своего рода установочная лекция для писателей, которых полковник учит, как писать книги о войне. В частности, для того, чтобы написать действительно живучую книгу, по мнению автора, писателю необходимо знать устав Красной Армии. И только тот писатель, который постигнет устав, сможет понять образ офицера, образ солдата, понять, что такое бой и война. «Книга на тему войны должна грамотно, со всей остротой освещать вопросы с военной точки зрения, имея центральной фигурой человека в бою и его психологию. Она должна являться для читателей пособием военного просвещения (не только романом), дающим возможность познать умом истину о войне», – утверждает Бауыржан Момышулы.
Говоря о психологии человека на войне, нельзя умолчать о первом боевом опыте батальона Бауыржана Момыш-улы, о предшествовавших ему событиях. По уставу батальону для обороны выделяется линия до двух километров. Но батальону Момышулы дали шесть-восемь километров. Подразделение окапывается. Враг далеко, но с запада пошли беглые солдаты, по одному, по два-три человека. И несли они с собой страх, большой страх перед «непобедимым» фашистом, которого и остановить-то невозможно, не то что побить. Солдаты приуныли. Они еще не видели врага, а дух их был надломлен. С таким войском с подавленным настроением идти в бой было опасно. Что делать? Как их оживить? Так родилась идея не ждать немца, а самим искать и атаковать его, посмотреть, на самом ли деле он такой страшный и пуленепробиваемый. От каждого отделения отбираются по одному-два солдата, из них сколачивается группа численностью в сто человек, которая ночным налетом разгромила в деревне Середа гитлеровский гарнизон из трехсот фашистов. Бой длился всего час.
Как рассказывает Бауыржан Момышулы, когда бойцы шли на операцию, они думали, что идут на верную смерть: так их напугали отступающие. Но когда они вернулись с задания, их было не узнать: веселые, бодрые, бывалые солдаты! Батальон повеселел. Бойцы на своем опыте убедились, что фашиста можно и нужно убивать, и пуля его берет, и штык колет.
«Серединский налет – это лихой ночной налет на противника, но значение его для последующих боев, для укрепления рубежа в душах наших солдат было громаднейшее, больше любых последующих боев, – пишет Бауыржан Момышулы. – Я никогда не забываю серединский налет, ему мы многим обязаны, он оказал громадное влияние на душу и психологию солдат».
В свою очередь мы должны подчеркнуть умение Бауыржана Момышулы воздействовать на души и психологию солдат. Не придумай он этот серединский налет, не включи в штурмовой отряд по нескольку бойцов от каждого отделения, не продумай, не рассчитай до мельчайших деталей всю операцию, не обеспечь ее успех, кто знает, как воевал бы в последующем батальон. Бойцы не только поняли, что фашиста можно бить и гнать, но, главное, поняли, что их комбат толково организует бой с противником, сделает все, чтобы малыми жертвами выйти победителем.
Оригинально мыслит Бауыржан Момышулы и по поводу чувства страха. В частности, он вопреки идеологической установке о бесстрашии красноармейца утверждает, что это чувство постоянно преследует солдата. Казалось бы, рассуждает он, что чувство страха должно улетучиться у того, кто не один раз побывал в горниле боя, вроде бы такой солдат должен стать бесстрашным. Но жизнь доказывает обратное. Здесь вспоминается вот какой эпизод: в очередной раз пробиваясь из окружения, батальон сделал привал. Взвод Бурнаевского был выставлен для прикрытия со стороны большака. Вдруг этот взвод с воплями: «Немцы! Немцы!» – побежал. Следом побежал батальон. Бойцы бежали в панике. Только самообладание политрука Федора Толстунова остановило бегство.
Анализируя этот случай, Бауыржан Момышулы делает вывод, что чувство страха преследует бойца постоянно и в каждом бою. Страх неизбежен. «Мой батальон прошел много боев, был в окружении четыре раза, и все-таки люди после многих боев оказались неспособными преодолеть страх», – резюмирует автор.
Оцепенение охватило и его самого, когда он увидел, как его мужественные солдаты, которые четыре раза дрались в окружении, бросились наутек, побежали в панике. Основной вывод таков: «Имея боевой опыт, можно только иначе пережить, легче преодолеть это чувство страха, но бесстрашного солдата в абсолютном смысле слова найти невозможно. Бесстрашие бывалого солдата – в его опыте».
Естественно, напрашивается вопрос: если страх сопровождает солдата повсюду, то этот страх должен удержать бойца от подвига, геройства, самопожертвования. Логически, казалось бы, так и должно быть. Но Бауыржан Момыш-улы анализирует действия солдата как непосредственно в бою, так и во время подготовки к бою, войне. И дает оригинальное определение таким понятиям, как долг, честь, те же подвиг, самопожертвование и другие. Все эти мысли изложены в его книге «Психология войны».
Откровенность, правдивость, признание и описание собственных ошибок – вот характерные черты стиля Бауыржана Момышулы. Он повествует не только о положительном опыте боев, о победах своего батальона, о своих заслугах в этих победах; он подробно рассказывает и об отрицательных явлениях, имевших место в жизнедеятельности его батальона и его самого.
Например, чем закончилось упомянутое выше паническое бегство батальона? А тем, что в пылу ярости Бауыржан Момышулы два раза выстрелил в командира отделения Гапоненко, просившего за собратьев по оружию; это тоже признание своих слабых сторон. Но, к счастью, сквозь ярость пробилась-таки трезвая мысль: он не за себя просит, а за солдат своих.
А в последующем этот Гапоненко три раза спасал Бауыржана Момышулы. «Он мог бы в отместку не раз пустить мне пулю в затылок», – говорит автор. То есть солдат понял: Момышулы хоть и был взбешен, но прав. Следовательно, если солдат сердцем понимает, что наказание справедливое, он не обижается и не мстит. «Я до сих пор краснею за свои выстрелы по нему, как проявление моей горячности, невыдержанности. Но этот урок в дальнейшем помогал мне обуздать мои нервы», – признается Б. Момышулы.
По мнению Бауыржана Момышулы, идеал боя – это выигрыш боя без потерь. Искусство боя – это выигрыш боя с наименьшими потерями. Идеал, к сожалению, недостижим. Но искусством боя он овладел в совершенстве. Лишнее тому доказательство – бородинский бой, когда неполным полком Момышулы решил атаковать шесть деревень одновременно. А драться предстояло не с каким-то заштатным гарнизоном, а с отборной немецкой группой, предназначенной для удара под корень, – частями эс¬эсовской дивизии «Мертвая голова». Как планировался бой, какие сомнения довлели над командиром полка, как протекал сам бой – обо всем этом подробно рассказано в данной книге. Нам же хочется подчеркнуть только одно – искусство Бауыржана Момыш¬улы. Соотношение погибших в этом бою: 1200 фашистов к 157 нашим бойцам. Это был бой, равнозначный идеалу. И таких боев у Момышулы – несметное число, ибо он познал истину о войне, познал психологию человека в бою, научился грамотно выстраивать план каждого боя.