Экологи бьют тревогу: нерациональное использование водных ресурсов бассейна Иртыша, загрязнение реки и искусственное регулирование стока может привести к печальным последствиям. Об этом в интервью ИА Total.kz рассказала председатель общественного объединения «ЭКОМ», координатор Орхусского центра в Павлодаре Светлана Могилюк.
По мнению специалиста, чтобы улучшить состояние водных ресурсов бассейна реки Иртыш необходимо создать конкретную модель, которая бы позволила эффективно просчитывать режим природоохранных попусков из водохранилищ, учитывая водозапас снежного покрова, формирующий в основном весенний сток.
– Еще раз хотелось бы подчеркнуть, что наша река – самая крупная в Казахстане, и фактически треть всей воды в нашей маловодной стране содержится в бассейне реки Иртыш, – говорит Светлана Могилюк. – Вообще, есть красивое образное выражение: вода – это кровь, а реки – кровеносная система, и потому, конечно, значение ее в природе огромное. Всего по территории Казахстана в год протекает 105,8 куб. километра воды, а в Иртыше из этих 105,8 – почти 34 куб. километров воды в год. Это по данным водного комитета Министерства сельского хозяйства РК. Из этих 33,9 куб. километра в год только 7,8, то есть меньше одной трети, приходит к нам из-за рубежа, из Китая, а большая часть – почти 26 куб. километров – формируется именно на территории Казахстана, и источником формирования этих вод служат в основном Алтайские горы.
– Светлана Владимировна, расскажите для начала, каким образом формируется сток Иртыша и как в дальнейшем расходуется вода реки.
– Если посмотреть на реку Иртыш в пределах Казахстана, можно выделить три участка по вкладу в формирование стока. Первый участок – до Бухтармы. Сток приходит из-за рубежа, аккумулируется в Бухтарминском водохранилище и далее расходуется уже в регулируемом режиме, на который может влиять человек. Второй участок – от Бухтармы до границы Восточно-Казахстанской и Павлодарской областей, где формируется большая часть стока, как уже говорилось ранее. Река Шар – это практически последний приток, за которым уже следует третья – бесприточная часть, проходящая по Павлодарской области. В этой части бассейна Иртыша на территории Казахстана происходит по большей части расход, прихода воды уже нет.
Вообще, в Казахстане в целом забирается 22,8 куб. километра на водопользование, и из них 15,5 куб. километра используется в сельском хозяйстве, то есть самым большим водопользователем является аграрная отрасль. Не исключение Павлодарская и Восточно-Казахстанская области. Также следует помнить, что значительная часть стока Иртыша через канал имени К. Сатпаева перетекает в другие регионы Казахстана.
– А какова ситуация с промышленным водопользованием?
– Промышленное водопользование в основном сейчас строится на оборотном водоснабжении, то есть забирается небольшая часть воды для возобновления той воды, которая циркулирует в замкнутой системе.
– Если говорить о проблемах Иртыша, то в каком регионе наблюдается наиболее сильное загрязнение реки?
– Это происходит как раз в том регионе, где формируется большая часть стока – на Алтае. Взглянем на данные Казгидромета за первую половину 2016 года: здесь можно выделить пять рек в притоках Иртыша, представляющих собой довольно серьезную угрозу качеству воды. Это Брекса, Тихая, Ульба, Красноярка и Глубочанка. Все эти реки протекают по территории, где развита горнодобывающая промышленность, и в основном они получают загрязнение из старых отвалов, которые пропитаны атмосферными осадками и содержат растворенные вредные компоненты.
Отметим, что Казгидромет использует такие показатели, как «высокое загрязнение» и «экстремально высокое загрязнение». Я буду говорить в основном о случаях «экстремально высокого загрязнения», когда уровень концентрации определенных веществ превышает предельно допустимую концентрацию (ПДК) в сто раз и более. Например, река Тихая в марте – анализы брали 1 марта 2016 года – показала содержание цинка 487 ПДК, в феврале – 153 ПДК, то есть видно, что в марте с талыми водами пришло больше загрязнений. В реке Брекса цинка – 89 ПДК, марганца – 76 ПДК. Марганец и цинк – это вещества третьего класса опасности, они, конечно, не столь опасны, как вещества первого и второго классов, но тоже опасны! В реке Ульба, которая непосредственно впадает в реку Иртыш, в феврале 2016-го превышение цинка было в 54 раза, а в марте – в 209 раз! В реке Глубочанка по состоянию на 13 января прошлого года – 90 ПДК цинка. Все эти загрязнители, конечно, более высокую концентрацию имеют в малых реках, в реке Иртыш они уже растворяются, и мы видим не столь большие показатели. Доходя до Павлодара или до выхода в Российскую Федерацию, где тоже жесткий контроль качества воды, загрязнители – цинк и марганец – не определяются в значительных количествах, там чаще бывает превышение ПДК железа. Железо – это природное качество нашего ландшафта, имеется повышенное содержание железа в минералах, которые складывают практически весь водосбор, поэтому его довольно много попадает в реку Иртыш, и, соответственно, наблюдается немного желтоватый цвет воды в реке.
Еще одна проблема реки Иртыш, кроме загрязнения, – регулируемый сток. Мы уже говорили о Бухтарминском водохранилище, оно вообще может собрать два годовых стока в себе, то есть это очень мощный регулятор, и, соответственно, фактически нарушается природная система стока. Конечно, еще есть боковая приточность, формируемая на Алтае. Часть ее улавливает Шульбинское водохранилище, оно не такое большое по объему по сравнению со стоком, который по нему проходит, но оно тоже оказывает регулирующую роль, и в итоге мы имеем еще одно нарушение природного ритма.
– А есть какие-то определенные плюсы от регулируемого стока?
– Если бы этого не делали, то к августу-сентябрю река сильно мелела бы, а так она сохраняет более высокий уровень. Но за счет того, что весенних паводков стало меньше и приходят они не в лучшее для экосистемы время, происходят такие события, как бедствие прошлого года – тогда воду спустили летом, когда ее вообще не должно было уже быть, тем самым нарушив все природные циклы: появилась новая вспышка гнуса, погибла рыба. Я помню комментарии многих журналистов, которые говорили: мол, нет, это не может быть просто мор рыбы. Но это реально был как раз таки замор рыбы. Поясню, почему. В это время года не должно было быть столько воды на лугах, а из-за того, что луга, уже наполненные органикой, залила вода, органика начала гнить, и в воде резко снизилась концентрация кислорода. Все это в итоге привело к массовой гибели рыбы. И это была наглядная иллюстрация того, о чем мы, специалисты, давно говорим: неправильное регулирование приводит к нарушению целостности ландшафтов. Что касается влияния этих нарушений на окружающую среду, то они приводят к сильному негативному воздействию на продуктивность лугов, тем самым снижая возможность для создания хорошей кормовой базы.
– Как чиновники реагируют на эту проблему?
– Мы уже неоднократно беседовали с акимами районов Павлодарской области, и они выражают обеспокоенность: мало того, что травы стало не так много, как хотелось бы, но и, самое главное, снижается качество, а это уже многолетние процессы, их труднее будет восстановить. Возобновить прорастаемость полезных трав, которыми желательно кормить скот, будет сложнее, поэтому мы особенно отмечаем, что нельзя потерять именно луга!
– Почему не удается регулировать качественно, обеспечивая интересы всех?
– Ну, во-первых, большая проблема в том, что приоритетные интересы имеют энергетики, которым принадлежат плотины и которые пропускают воду. Для энергетиков вода – это, знаете, такой золотой ресурс, они каждую пролитую каплю расценивают как потерю денег, тем самым не признавая качества воды, ее ценности для природы, ее ценности для других пользователей.
Во-вторых, даже если бы мы и пришли к согласию, и по указке контролирующих органов подавалось бы столько воды, сколько требует руководящий орган, то проблема в самом руководящем органе. Дело в том, что природные ритмы очень сложные, их нельзя по графику выстроить: в этот день начинается половодье, а в другой – заканчивается. Природные циклы изменчивы. Вот так в прошлом году и не рассчитали. Почему воду летом спустили? Потому что не рассчитали объема притока. Почему не рассчитали объема притока? А потому что очень плохая сеть мониторинга, которая не дает возможности правильно просчитать водозапас снежных масс, формирующий в основном весенний сток. В итоге – недостоверные данные. Отсутствие данных не дает возможности правильно спрогнозировать и принять управленческие решения. Мы уже много раз поднимали вопрос о том, что необходимо создать хорошую модель, которая позволила бы просчитывать все эти параметры, закладывать разные сценарии снежности, водности и смотреть, на какой уровень вода поднимется благодаря наличию природных факторов, сколько нужно добавить искусственно воды, раз уж мы зарегулировали большую часть стока. Но, к сожалению, до сих пор финансов на это не находится. Хотя на Экологическом совете Павлодарской области вот уже третий год ставится вопрос о необходимости финансирования этой модели. Однако средства не выделяются, и, соответственно, потом все мы несем серьезные убытки, например, в виде гнуса, который практически съел скот в прошлом году, в виде потери кормовой базы и в виде, в конце концов, снижения качества воды в Иртыше. Только здоровая река может обеспечить хорошее качество воды. Если в реке начинаются процессы, подобные тому, что мы наблюдали в прошлом году с гибелью рыбы, то это может привести к потере качества питьевых вод и вообще всей экосистемы.
Данная публикация/программа подготовлена при поддержке Европейского союза. Содержание данной публикации является предметом ответственности «TOO «Total.kz Media Group» и не отражает точку зрения Европейского союза.