Десять миллионов тенге собиралась отсудить у «Версии» завуч СШ №27 Рауза Жакупова - во столько она оценила урон, якобы нанесенный нами ее чести и достоинству. Прокурор, присутствовавшая на суде, попросила судью в иске отказать, однако судья вынесла решение взыскать с редакции в пользу истицы полмиллиона тенге.
Читатели «Версии», возможно, вспомнят историю годовой давности о том, как два педагога СШ №27, учитель Жанар Абаханова и завуч Рауза Жакупова, судились друг с другом. Суть спора достаточно подробно изложена в статье «Уроки наживы» от 9 июня 2014 года - той самой статье, которая, по мнению завуча, принесла ей моральные страдания на сумму в 10 миллионов тенге. Тяжбе между педагогами предшествовали долгие разбирательства, в ходе которых учителя Абаханову даже уволили, но на другой день восстановили. В школе побывали и сотрудники финпола - по заявлению учительницы, которая сделала неслыханное в своем роде признание: рассказала, что на протяжении почти всего учебного года практически не посещала уроки у трех детей-надомников, но исправно получала за это зарплату, причем уроки либо не велись вообще, либо велись как попало. Причем тут, казалось бы, завуч Рауза Жакупова? Жанар Абаханова рассказала и сотрудникам финпола, и суду, и нам свою версию по этому поводу, но, поскольку за публикацию мнения учителя о роли завуча в этой истории с нас теперь пытаются взыскать немаленькие суммы, читателям придется об этом только догадываться. Либо обратиться к архиву «Версии».
Статья «Уроки наживы» вышла в тот момент, когда педагоги перетягивали канат в суде, однако вскоре после публикации нам стало известно, что Рауза Жакупова выиграла процесс у коллеги, о чем мы сразу же рассказали читателям во втором материале - «Завуч чист!». Статус-кво педагога, даже если и пошатнулся, был немедленно восстановлен, и историю мы считали закрытой. Долгих девять месяцев история с тяжбой между учителями СШ №27 нигде не всплывала - до тех пор, пока не то в конце марта, не то в начале апреля текущего года автора этих строк не пригласила в свой кабинет руководитель отдела образования Павлодара Зауреш Мукашева.
Зауреш Куантаевна негодовала по поводу только-только опубликованной тогда статьи «Где моя большая ложка?». В этом материале, напомним, мы рассказали о том, как регламентируется празднование Наурыза для педагогов города - о том, что школьные учителя и воспитатели детских садов вынуждены накрывать столы для отдыхающих и угощать других павлодарцев в свой законный выходной. В ходе дискуссии Зауреш Куантаевна настаивала на том, что они делают это от большой гражданской сознательности, и вообще все это им в радость. Также мы обсудили другие статьи в «Версии», посвященные бесправию павлодарских педагогов и вышедшие в конце 2014-начале 2015 годов: о том, как преподавателей и воспитателей отправляют в стужу маршировать в костюмах Дедов Морозов, Снегурочек, Зайчиков и Снежинок на главной площади города. Вспомнили и материал «Препод, доложись!» о так называемых «родительских патрулях», когда на деле оказывается, что учитель чуть ли не в одиночку рыщет по темным улицам, чтобы сделать замечание хулигану, а потом еще должен бежать отчитываться участковому, потому что иначе тот напишет на педагога докладную в школу. В ходе этого разговора Зауреш Мукашева меня и огорошила: оказывается, школа №27 готовит иск против нашей газеты - спустя девять с половиной месяцев. Опомнились, что называется.
Хочется особо отметить, что об этом иске мы впервые узнали именно от чиновницы, которая в тот момент была крайне недовольна статьями в «Версии». Информацию к сведению мы приняли, но не ожидали, что школа действительно подаст иск - грешным делом подумали, что это некий элемент давления на газету, ружье, которое не выстрелит. Собственно, мы и продолжаем относиться к этой истории именно как к давлению на независимую прессу, учитывая, что сам иск был подан к нам в июне 2015 года, когда с момента публикации оспариваемых материалов прошло более года. И учитывая тот факт, что ни директор школы, ни руководитель отдела образования не отрицают, что разговаривали друг с другом по поводу этого иска, а в самостоятельность принятия решения директором или завучем нам не особенно верится.
Перед подачей иска администрация СШ №27 требовала опубликовать опровержение к год назад вышедшей статье, однако мы решили не прогибаться: полноценная статья «Завуч чист!» и так в полной мере опровергала обвинения учителя Абахановой, которые та выдвигала против завуча в суде, и написали мы ее в следующем же номере после статьи «Уроки наживы», когда тема была актуальна, по собственной воле и исходя из чувства справедливости. С какой целью тогда школе и завучу требовать повторного, но теперь уже маленького по объему опровержения давно забытой истории? Вразумительного ответа мы так и не услышали. Еще один сюрприз был преподнесен в виде суммы заявленных требований - 10 миллионов тенге. Фактически завуч поставила вопрос о закрытии газеты.
Пикантность недавно завершившегося судебного процесса между «Версией» и школой заключалась в том, что истцы оспаривали слова учителя Абахановой, произнесенные год назад на другом суде и опубликованные в нашем материале. То есть, корреспондент «Версии» в 2014 году не просто взяла интервью у сторон, а присутствовала на открытом судебном заседании, слушала, что учитель и завуч говорят суду, и обе эти позиции потом отразила в своем материале. Схематично это выглядело так:
- Я обвиняю гражданку А. в том-то и том-то, - сообщила гражданка Б. (ответчица).
- Я не делала того, в чем меня обвиняет гражданка Б., и, в свою очередь, считаю, что она такая-сякая, поэтому меня оговаривает, - сообщила гражданка А. (истица) - Я подала иск в суд, чтобы защитить свои честь и достоинство.
Как нам представляется, огромное количество репортажей из залов судов строится именно по такой схеме, при этом автор статьи ни на кого ярлыков не клеит и никого заранее не обвиняет, ведь никто не может быть признан виновным или неправым до тех пор, пока это не огласит судья. Если приведенная схема не будет работать, можно будет забыть о какой бы то ни было открытости и прозрачности судебных процессов, о которых так любят говорить люди в мантиях. При этом на завершившемся недавно суде нам вменялось в вину главным образом то, что мы опубликовали в статье слова учителя, где она рассказывает, в чем обвиняет завуча. Мол, мы не дождались окончания процесса, а сразу опубликовали показания учителя Абахановой, а она, как позже было решено тем первым судом, оказалась неправа.
Однако нет такого закона, что нельзя публиковать статьи до окончания процесса, а то, что не запрещено, то разрешено. Да и для чего тогда радеть об открытости процессов, если писать материалы в ходе их нельзя? Тогда легче всего просто запретить посторонним, в том числе и прессе, являться на процессы, и все дела. Объявить: допуск разрешен только на оглашение решений и приговоров, все. Ну, посмотрят на нас косо в международном сообществе, подумаешь, переживем. Зато ничьи честь и достоинство не пострадают.
Мы были уверены, что нас от иска школы и завуча защитит статья 26 закона «О СМИ», в которой говорится: «Главный редактор, а равно журналист не несут ответственности за распространение в СМИ сведений, не соответствующих действительности, если они являются дословным воспроизведением официальных выступлений граждан». Показания в суде - куда уж официальнее. Да и достоверность приведенного высказывания проверить легко - достаточно только поднять протокол прошлогоднего дела. Правда, поднимать этот протокол, несмотря на многочисленные заявленные ходатайства, судья Жулдыз Камалова почему-то наотрез отказалась. Представитель ответчика Абахановой на суде, впрочем, подтвердил, что позиция учителя в статье изложена верно, и никакой отсебятины корреспондент «Версии» не несла. Эти аргументы показались исчерпывающими прокурору, присутствовавшему на суде: опираясь именно на закон «О СМИ», представитель надзорного органа попросила судью в иске отказать. Тем не менее, судья Камалова приняла решение взыскать с «Версии» 500 тысяч тенге и удовлетворить требование истца в опубликовании опровержения. Да, с учителя Абахановой суд взыскал на этот раз 200 тысяч тенге. В прошлом году учитель уже выплатила завучу 100 тысяч тенге - за то, что обратилась с жалобой к директору, а 200 тысяч в этом году ее обязали выплатить за то, что она обратилась с жалобой на завуча в газету «Версия». Такие вот занимательные цифры.
И еще интересный факт: сама «униженная и оскорбленная» завуч Рауза Жакупова в зале суда появилась только один раз, однако заседание тогда было перенесено, и она на процессе так и не выступила. Не пришла даже выслушать решение суда. Вместо нее отдувался директор школы Жумабек Асылов, который, выступая в прениях, обратил внимание судьи на то, что газета у нас плохая: мол, Ваша честь, вы почитайте, что они пишут: они же не только систему образования ругают, но еще и акимат, и полицию, куда это, мол, годится.
В общем, выводы после этого процесса надо делать не только нам, но и всем павлодарцам: прежде чем на кого-то пожаловаться, будьте готовы ответить за эту жалобу в суде. Если у вас на работе происходит что-то не вполне нормальное, в прессу не обращайтесь - получите еще и за это. Если вас потянули в суд, то ходатайствуйте, чтобы процесс был закрытым, и ни один живой человек не слышал, как вы кого-то там обвиняете. Вообще, никого ни в чем не обвиняйте, потому что если не сможете доказать стопроцентную виновность человека на суде, вам это обязательно вылезет боком и хорошенечко ударит по карману. Лучше всего - сидите тихо и помалкивайте. Да, надеемся, что и ваши дети не делают страшную ошибку, мечтая поступить на факультет журналистики. Вы представляете, что это такое - сделать критику своей профессией? Миллионов-то оплатить все иски, небось, нет? То-то.
По итогам этого суда, тем не менее, можно констатировать и некоторые положительные моменты. Например, мы столько времени с болью писали о бесправии педагогов, которых можно запросто обязать патрулировать улицы, прыгать зайчиками в мороз по главной площади в канун Нового года и угощать горожан баурсаками на Наурыз, а теперь учителя наконец вспомнили, что у них есть честь и достоинство. И даже так высоко их оценили - только урон, нанесенный статьей в газете, потянул, по мнению завуча, на 10 миллионов тенге, а какой же в таком случае дорогущей должна быть собственно честь - в полном, так сказать, незапятнанном виде. Ну как нам не приписать себе эту заслугу?
И другой положительный момент: несмотря на заявления Каната Бозумбаева, что он не испытывает интереса к региональной прессе, теперь мы абсолютно точно знаем, что в областном акимате пристально следят за нашими статьями: пресс-секретарь акима области Аскар Джалдинов в социальной сети Faсebook даже делал определенные намеки по поводу нашего суда со школой, чем выразил некую заинтересованность в этом резонансном процессе. Какую заинтересованность, мы сказать не беремся, надеемся, что это было всего лишь простое читательское любопытство.
Что касается нас, то мы очень долго отстаивали права учителей - и в этом преуспели, а нынче пришла пора отстаивать права журналистов, и здесь мы тоже намерены бороться до конца. Посмотрим, что скажут по поводу иска 27 школы в областном суде, а затем, чем черт не шутит, и в Верховном.
PS от редакции Павона:
Чуть более месяца назад мы выпускали материал 10 пишем, 5 в уме, в котором разместили видео общения директора 27-й школы с журналистами Версии, Павлодар-онлайн, Pavlodarnews и Звезды Прииртышья.
В конце первой части Жумабек Сагдыевич уверяет, что иск был подан на 5 миллионов тенге. Эта часть заканчивается тем, что директор ушел искать свою копию этого заявления. Не найдя его, он вернулся к журналистам, и Василий Голышкин показал ему копию подписанного директором заявления. С этого момента начинается вторая часть встречи. И вот тут выясняется, что иск был подан на 10 миллионов.
Как получилось так, что директор не знал полное содержания подписанного им иска? Во второй части видео ответы Асылова Жумабека заставили нашу редакцию крепко задуматься.
