Павлодарка Галина Боброва три года боролась, чтобы наказать врачей, которые не оказали помощь ее дочери, в результате чего девушка умерла. Однако, когда она, наконец, получила на руки акты всех экспертиз, доказывающих вину медиков, следователи сообщили, что переквалифицировали дело, а по новой статье у преступления вышел срок давности.
- На днях меня вызвали в следственное управление, и начальник сказал: «Все. Суда не будет», - рассказала Галина Павловна. - А что это значит, я не могу понять? «Все, за гибель вашей дочери никто не ответит»? Или «все, мы проволокитили дело в течение трех лет, смиритесь»? А экспертизы вы зачем раз за разом назначали - чтобы время потянуть? Уже в первом заключении столичных патологоанатомов ясно сказано - врачи виноваты в смерти моей дочки. Нет, они опять назначали и назначали, ответ приходил такой же.
И вот теперь - все: не имеет значения, что там написали эксперты, чего так рьяно добивались от них наши следователи. Значение имеет только одно: время вышло.
Такие больные нам не нужны!
- Это началось 2 августа 2010 года, - рассказала Галина Боброва. - Моей дочке за пару месяцев до этого вырезали селезенку, и вот ей стало плохо, температура поднялась выше 40 градусов. Я дважды за ночь вызывала «скорую», медики сделали ей укол и дали две таблетки, но забирать отказались. Правда, утром позвонили, спросили, как дочка себя чувствует. К этому времени температура спала, - рассказывает пенсионерка. - Днем мы поехали на такси в областную больницу, поскольку отделение гематологии имеется только там, и нас продержали сначала в приемном покое, потом попытались взять венозную кровь на анализ, но не сумели найти вены. Сказали, что надо делать УЗИ. Повезли туда, а УЗИ уже не работает, поскольку уже шесть часов вечера. Тогда пообещали сделать все завтра, а пока, мол, пусть девушка полежит в отделении хирургии.
Галина Павловна не отходила от дочери и заметила, что ее лицо начало синеть. У больной заподозрили отравление, но вместо того, чтобы спасать девушку, врачи решили отправить ее в инфекционную больницу. Инфекционная бригада пациентку, однако, не приняла:
- Давление было очень слабым, инфекционщики сказали, что не могут транспортировать ее в таком состоянии, потребовали поднимать давление и уехали. Местный хирург, Куликов, дочке даже таблетки никакой не дал, просто сказал - идите в приемный покой. Дочку увезли туда, буквально выпихнули из хирургии. Только когда я подняла шум, начала кричать на врачей, дочь забрали в реанимацию. Но было уже слишком поздно.
Могли спасти
Позже в своих выводах столичные специалисты написали: «Необходимо было незамедлительно провести детоксикацию. Инфузионная терапия, которая была назначена реаниматологом в условиях приемного покоя, не была достаточной и не соответствовала тяжести состояния (пациента - авт.). Основополагающим комиссия считает […] необоснованное решение о переводе больной в тяжелом состоянии в инфекционное отделение без консультации инфекциониста, необоснованный перевод больной в приемный покой стационара, непроведение консилиума врачей при утяжелении состояния больной, вовремя не принимается решение о переводе пациентки в отделение реанимации, в которое она переводится в последующем через 3 часа 20 минут без надлежащего лечения [...]. Смерть гр. Бобровой А.В. находится в прямой причинной связи с вышеизложенными дефектами оказания медицинской помощи на всех этапах ее лечения в ККГП «Областная клиническая больница им. Г. Султанова».
- Когда пришла экспертиза, врачи предложили мне полтора миллиона тенге, чтобы я забрала заявление, - рассказала Галина Павловна. - Но я бы даже сорок миллионов не взяла, я не торгую жизнью своей дочери. Она была такой молодой, всего 29 лет, в октябре 2010 года собиралась замуж. И она умерла не мгновенно, она несколько часов угасала у меня на руках, пока наши врачи решали, в какое отделение ее спихнуть. Когда я думаю, что они могли ее спасти - и не спасали... - пенсионерку душат слезы. - Даже о смерти ее они мне не сказали, мгновенно увезли в морг, там наши эксперты подготовили образцы для столичных специалистов, да вот только некачественно: из 43 отщипов органов 40 потом оказались непригодными для проведения исследований. Удивительно, правда? Заключения ставились по пригодным фрагментам тела и по записям наших медиков. А павлодарский эксперт вообще ерунду какую-то написал: мол, дочка ваша умерла из-за того, что у нее свернулась кровь.
Повторите, что вы там написали?
- Полицию постоянно что-то не устраивало, и она вновь и вновь назначала новые экспертизы. И хотя заключения специалистов приходили одинаковые - «виноваты врачи» - следователи все тянули и тянули время. И я думала: ну зачем? А неделю назад они сообщили, что уголовное дело не будет передано в суд, потому что истек срок давности по статье 114 УК РК - «Ненадлежащее выполнение профессиональных обязанностей медицинскими и фармацевтическим работниками». До этого уголовное дело было заведено по статье 118 УК РК - «Неоказание помощи больному», но следователь сообщил в своем постановлении: «Согласно диспозиции ст.118 УК РК, для наступления уголовной ответственности по данной статье, медицинским работникам необходимо вовсе не оказывать помощь обратившемуся больному, то есть, объективная сторона данного преступления характеризуется бездействием». И переквалифицировал на статью 114.
- Уголовное дело возбудили, главным образом, в отношении хирурга и реаниматолога, - рассказала Галина Павловна. - И, допустим, ладно, я еще согласна с тем, что реаниматолог действительно что-то делал. Да - поздно, да, некачественно, но что-то делал. Но хирург - он же даже таблетки никакой не дал, он ровным счетом ничего не сделал, кроме того, что выгнал из отделения хирургии в приемный покой. Почему дело переквалифицировали? И почему у нас законы такие - что по статье 114 срок давности составляет два года. И ведь следователи знали об этом - значит, специально затянули, так и решили: будем требовать бесконечное число экспертиз, а потом переквалифицируем дело. Так, что ли? Врачи тянули время с дочкой, полиция - со мной, и никто за это не ответит?
- Да, чуть не забыла! - спохватилась Галина Павловна. - Недавно врачи предлагали мне уже не полтора миллиона тенге компенсации, а три. А когда я отказалась, то скоро узнала о переквалификации статей. Повернули закон, что дышло.
На арене - все те же
Павлодарцам будет наверняка интересно узнать, что в комиссию столичных экспертов, которые раз за разом выносили вердикт о виновности наших медиков, входил господин Васильчиков - именно он производил вскрытие Саши Дивина, одиннадцатиклассника, погибшего в результате разговора с учителем физкультуры в подвале Чернорецкой школы. Именно благодаря этому эксперту удалось доказать, что мальчик погиб не своей смертью, как это пытались представить наши эскулапы.
А вот постановление о переквалификации уголовного дела со статьи 118 на статью 114 выносил следователь Данат Садыков. Он запомнился павлодарцам тем, что дважды приостанавливал уголовное дело Саши Дивина и впоследствии пытался запретить законному представителю семьи присутствовать при эксгумации тела мальчика. Сейчас этот 25-летний следователь ведет еще одно громкое дело - таксиста, которого подозревают в убийстве официантки Гульмиры. Родственники подозреваемого, кстати, жалуются на то, что следствие ведется абы как, следователь не торопится с опросом свидетелей и подолгу не сообщает результаты экспертиз. Остается только удивиться, каким доверием пользуется у руководства ДВД молодой полицейский, что ему раз за разом поручают резонансные дела, хотя к его действиям всегда так много вопросов.
И последнее - сейчас Галина Боброва уповает только на прокуратуру, надеясь добиться отмены переквалификации дела. Она все же полна решимости довести начатое до логического конца. Чтобы завтра в руках «врачей» не оказалась еще чья-то дочь.