Работа в ритуальном агентстве совсем не так рутинна и угрюма, как можно представить со стороны. Здесь тоже есть место для творчества, а иногда и для казусных ситуаций.
Павлодарский художник-гравер Валерия Гаун рисует портреты умерших людей на могильных плитах уже восемь лет. Признается, собиралась быть дизайнером интерьера: подбирать обои под задуманный вид квартиры, распределять детали вплоть до комнатных цветов. Рисовать цветы, но на надгробиях, девушке и пришлось, в первую очередь, когда она устроилась в ритуальное агентство.
- Попала я в эту сферу совершенно случайно. Одной фирмой, предлагающей ритуальные услуги, руководит друг моего отца. Его жена, зная, что я умею рисовать, предложила заняться гравировкой, - рассказывает Валерия. - На тот момент мне было 18 лет. Я - человек спонтанный, такие у меня и решения - согласилась попробовать. После этого работала во многих фирмах, предоставляющих услуги похоронного бюро.
По словам девушки, научилась мастерству она довольно быстро. Первое время ей доверяли оформление окантовки портретов - цветы, узоры, надписи. Затем начинающий гравер взялась и за нанесение портретов.
- Все художники-граверы рисуют по-разному, у каждого своя техника, скорость работы, - продолжает мастер. - На данный момент один средний по сложности портрет занимает у меня два-три часа, если не отвлекаться. Сложные работы могут растягиваться на пару дней. Проще, конечно, рисовать молодые лица. На них не нужно вычерчивать морщины.
- Любой клиент всегда хочет платить мало, а получить - идеальный результат, - говорит Валерия. - Так не бывает. Знаю горе-художников, после работы которых человека на портрете и узнать нереально. У них много отказов от клиентов.
Однако, даже при хорошем исполнении, угодить заказчику тоже иногда совсем непросто.
- Очень часто клиенты просят нарисовать умершего родственника не таким, как он вышел на фотографии, а таким, каким он был при жизни, - сообщает художник. - Удивительно, но объяснить, что я не видела его при жизни и, следовательно, вряд ли угадаю с портретом, бывает очень сложно. Знаю, что был заказ в одной из местных фирм на памятник в виде «айфона». Девушка умерла довольно молодой, ее отец решил, что дочери бы такое понравилось - оригинально.
По словам мастера, без казусов в любой сфере деятельности не обойтись. И в работе гравера тоже всякое случается.
- Был случай, правда, не с моим заказом, когда клиенты попросили нарисовать их бабушку, однако фотографии у них не имелось. Тогда они посмотрели на стол мастера, где лежало фото пожилой женщины от чужого заказа, и попросили изобразить ее же, объясняя это тем, что «бабушки все на одно лицо». Как позже оказалось, две могилы пенсионерок были на кладбище практически по соседству. Уж не знаю, насколько похожими их изобразил художник, не видела, но подозреваю, что они получились действительно на одно лицо.
- Бывало и такое, что живых рисовали нечаянно, - продолжает Валерия. - С групповыми фотографиями такое может случиться. Обычно при заказе с обратной стороны фотографии отмечается, портрет какого именно человека нужно рисовать. Либо не того отметили в спешке, или сам клиент не четко указал, вот и происходили ошибки. Помню случай: клиентка зашла, минут десять разглядывала портрет на надгробье, а потом вслух выдает: «Вот, блин, это же я!». И смех, и грех, как говорится.
Памятники с «опечатками» полируются на специальном станке до полного исчезновения изображения.
- Та фирма, в которой я работала на момент строительства памятника жертвам политических репрессий, получила заказ на гравировку надписи на нем, - вспоминает мастер. - Сделать нужно было, как у нас любят, в последний день, за сутки до открытия памятника. К нашему приходу уже была наклеена надпись при помощи трафаретов. Задачей было перенести ее в точности на камень. Трудились мы весь день и ночью, однако с утра обнаружилась досадная ошибка - один из мастеров, переносивший надпись - не я, «по запарке» не обратил внимания на то, что слово «репрессии» было с одной буквой «с», так и выбил на камне. Причем дважды. Конечно, был скандал, но виноватого так и не нашли.
Как признается девушка, самый частый вопрос, который ей задают люди, когда узнают, что она рисует портреты умерших людей, это - снятся ли ей покойники.
- Нет, не снятся, - улыбается Валерия. - Бывает, снятся сами памятники, но в тех случаях, когда я загружена работой и думаю о ней. Я не верю во всякие темные силы, загробные миры, сглаз, порчу, приметы. Не замечала такого и среди коллег. Наверное, верующий во что-то подобное человек не смог бы работать в ритуальном бюро. Считаю, что тяжело работать с живыми людьми, а не с умершими. Как-то пенсионерка, сделавшая заказ, наведывалась десять раз за день, рассказывая, как правильно надо нарисовать церковный крест, и как погибла ее дочь. Не принимать близко к сердцу чужие тяжелые истории я умею. Но когда люди начинают проявлять эмоции: плакать, страдать, это - сложно. Благо, мне не слишком часто доводится общаться с клиентами. Я лишь рисую портреты.
Чужому человеку Валерия не смогла доверить портреты своих бабушек - рисовала сама, хоть и это было не просто.
- Своих бабушек я нарисовала молодыми. Не думаю, что если человек умер в пожилом возрасте, то надо рисовать его старым. Наверняка, каждый бы хотел, чтобы его запомнили молодым, красивым. Но многие заказчики предпочитают портреты родственников в том возрасте, в каком те были перед смертью.
Изготовление памятников - сезонная работа: заказы в основном начинают поступать с марта и до первых холодов. Процесс появления портрета на памятнике таков: нужная фотография обрабатывается в программе-редакторе на компьютере, подгоняется под нужный размер, печатается. При помощи копировальной бумаги изображение переносится на камень. Следом нужно пробить все линии рисунка пучками спиц, затем обработать виброгравером.
- Рисованием портретов на памятники реально заработать так, чтобы хватало на жизнь и еще оставалось, даже в нашем относительно небольшом городе, - говорит собеседница. - Но нужно учитывать, что это довольно вредная работа с пылью. Физически тоже не слишком просто - я рисую портреты стоя, за день очень устаешь.
В тоже время, никакой творческой усталости Валерия, по ее словам, не испытывает, несмотря на то, что за время работы сделала более полутора тысяч портретов. Однако в ближайшее время хочет попробовать себя и в другом деле, но, скорее всего, что именно она выберет, будет тоже спонтанным решением.