Сохранить из них в негативах удалось лишь треть. На кадрах Николая Мохирева - Павлодар в разные годы своей истории, начиная с 70-х. Оцифровка старых кадров, снятых на пленочный фотоаппарат, заняла у мастера год, передает Павлодар-онлайн.
Сейчас Николаю Николаевичу 82 года. До 1969 года он жил в Свердловской области, а затем переехал в Павлодар, так как бывал у живших здесь родственников в гостях, и остался насовсем.
- Я увидел, что строительство тут начинается, институт есть, - рассказывает Николай Мохирев. - Первым делом я решил квартирный вопрос и познакомился с местными работниками прессы.
Более 16 тысяч снимков, посвященных Павлодару и его жителям, фотограф выложил на своей странице в социальной сети "Одноклассники", распределив их по тематическим альбомам: где-то отсортировал по году, где-то по событию. 
Отдельно есть серии портретов «Люди Павлодара. 1970-е», «Лица павлодарцев, 70-е». 
На кадрах - производственные объекты, улицы в их прежнем виде, городские праздники, трудовые и учебные будни. Помимо этого, он разыскал и собрал негативы других фотографов, оцифровал и их, выложил в отдельные альбомы.
- Лет семь-восемь назад я оцифровал фотографии, по сей день никак все не рассортирую. Видишь, как я сегодня фотографирую: «сотка» в одной руке на стоечке, когда снизу на нее нажимаешь, она трусится. Поэтому у меня отдельно - в другой руке - еще стойка, на ней нажимаю, а в той руке держу телефон, - демонстрирует нынешнее приспособление для фото Николай Николаевич. - Я ведь профессионально владею программами Photoshop, CorelDRAW, монтирую видео не хуже, чем на центральном телевидении это делают. Но устанавливать все эти программы сам не могу. Я лет двадцать пользуюсь компьютером. Подружился с сайтом "Одноклассники", а вот с Инстаграм пока не могу.
- Вы не только фотограф, но и видеоператор. Одновременно увлеклись этой деятельностью?
- Когда я впервые увидел кино, мне было года четыре. Папа подвел меня к киномеханику, который заряжал пленку, потом мы пошли в зал. Увидев фильм, я сказал себе тогда, в четыре-то года, что буду это делать. В шестом классе я пошел в фотокружок, где обучались семиклассники. Из всей группы желающих осталось всего три человека. Мы проявляли пленку в темном подполе. Как только появилась возможность, я купил кинокамеру. И снимаю 50 с лишним лет. Для телевидения много снимал. Им удобно было со мной работать. Я не был штатным работником в прессе никогда, хотя для нее сделал больше, чем многие профессионалы, которые трудились официально. Объясню, почему я не хотел трудоустраиваться, как положено. Меня некоторые вещи в советское время коробили. И я как внештатный работник мог отказаться от тех или иных съемок. В то же время в поездку любому редактору выгоднее было брать меня, ибо я, занимая одно место в машине, заменял собой двух человек: фотографа и оператора.
- В 70-м году открылся фотоклуб «Орион», - продолжает Николай Мохирев. - Там нет как такового основателя, мы, двенадцать человек, считаем друг друга основателями. Собрались так: «Ты фотографируешь? И ты? Прекрасно, а еще тот фотографирует. Давайте соберемся?». Сейчас там уже новый состав. С первого приема остались Володя Аверьянов и я.
- А почему фотографировали Павлодар в таком количестве только вы?
- Фотоклуб подразумевает фотовыставки. И каждый пытался сделать художественную фотографию, чтобы на конкурсы отправлять, на выставки. Никто город не снимал. А он-то уходит. У меня есть снимок родительского дома в деревне еще с 1931 года. Не знаю, кто его делал, мама попросила кого-то. Деда раскулачили в 1931 году. На дорогу из дома было восемь окон, а тогда четыре окна уже считали кулаком. Дед говорил: «У меня двенадцать детей». Но кому какая разница: кулак и все. Отобрали тогда дом, все забрали. Дом потом сгорел из-за чужого недосмотра. Я после десять лет прожил в комнатке в десять квадратных метров на пять человек: папа, мама, бабушка, я и по очереди три сестры, из которых выжила одна. После смерти бабушки у папы и мамы родились еще трое детей. Из них тоже выжил только один, - вспоминает Николай Николаевич. - А ведь тот наш дом резной был, палисадник какой! Если бы фотография этого дома не сохранилась, кто бы мне объяснил, какой он был? На словах - одно, а визуально - слов не нужно.
- Картинка «говорит» больше, чем слова?
- Если она сделана правильно, то да. Ну кто кому объяснит, какой был Павлодар? Я не знал, что будет интернет, но я знал, что можно сделать книгу о городе. В основном все фотографии привязаны к чему-то, что останется потом. То есть чтобы смотрящий понимал, где именно сделан кадр. Я ориентировался на узнаваемый объект. И по отношению к 90 процентам моих фотографий города можно сказать: «Это снято вот здесь». Я не просто ходил щелкал, а думал, чтобы людям потом было понятно.
- Часто вам пишут люди, узнавшие себя или памятные для них места на ваших фотографиях?
- Ой, море таких! Иногда дети их пишут: «Мама плакала, когда увидела». Я стараюсь на большинство сообщений отвечать. Некоторые пишут просто, как отзыв, свои впечатления, воспоминания.
- У вас есть любимая фотография?
- Это неправильный вопрос. Знаешь, я раз в пять лет снимал одних и тех же людей: выпускников индустриального института. Я снимал их эмоции на первой встрече после окончания института. Сделал фотографии, им отдал. Ну фотографии как фотографии. Ничего в них особенного. Через пять лет я прихожу их снимать в следующий раз и понимаю, что прошлые фотографии отличные. Тут суть такова: когда я снимал в первый раз, впечатления от эмоций живых людей были сильнее, чем от картинки. Но прошло время, и память стерла те впечатления, а на фотографиях-то все видно. И они мне казались чуть ли не шедеврами. У меня не сохранились они, к сожалению.
Многие павлодарцы старшего поколения благодарят Николая Николаевича за сохраненную для них память в видеороликах со свадеб и юбилеев, чаще всего - казахских. Толкового оператора, понимающего что к чему, буквально передавали из рук в руки.
- Снимаю я казахскую свадьбу, слышу, что говорят и кому по-казахски, знаю, где сидит человек, к которому обращаются и, конечно, перевожу камеру на него, снять его реакцию. Заранее узнаю всех родственников заказчика, что будут на свадьбе, записываю их имена. Снимаю крупные планы. На уровне тоя я понимаю по-казахски практически все, знаю все обычаи, обряды, традиции. Специально учил. Как я буду снимать, если меня приглашают, а я не знаю языка? Вспомнил случай: в Майском районе проходила свадьба. По какой-то причине я не смог поехать. Взяли другого оператора. Заказчица ему сказала, обязательно отснять тосты гостей. Тосты-то он снял, а кто есть кто - нет. Тамада представляет обычно. Обратились эти заказчики ко мне. Я отснял отдельно крупным планом тамаду, он наговорил заново представление гостей. И соединил это все в ролике. Благодарили со слезами на глазах. Сейчас, конечно, уже такие съемки не провожу.
- Как вы относитесь к тому, что сейчас фотоискусство стало доступнее: у каждого практически с собой мобильный телефон, на который можно сделать снимок?
- Лет двадцать назад я увидел объявление в газете об услугах оператора. А я тогда всех знал, кто этим занимается, а тут номер новый. Позвонил, прикинулся заказчиком. Оказалось, парень опыта совсем не имеет, камеру купил, а она еще даже не пришла, зато заказы брать готов. Я и спросил у него: «А что делать, вы ведь снимать не умеете?». Он ответил: «Не переживайте, снимает-то камера, а не я». И, не сомневаюсь, что его услуги потом заказывали. Люди гонятся за дешевизной. Это что касаемо работы. Но вообще, я считаю так: если бы все снимали хотя бы тот район, в котором живут, какая бы была история Павлодара…
- Сколько раз проходили ваши собственные выставки?
- Дважды: в 1973 году и в апреле этого года. У меня в интернете все основное лежит. Книгу нужно выпустить, но для этого мне нужны деньги: пару миллионов тенге. Я не собрал, а то сделал бы шикарнейший альбом. Знаешь, признание тех людей, что пишут мне, важнее всего. Я их слова скомпоновал и разместил на своем надгробии. Памятник готов, да. А кто мне сделает то, что я могу сделать сам? Я же нестандартный мужик, видишь, - смеется Николай Николаевич. - А фотографии… Прожив, надо что-то оставить после себя. А то был и нет тебя. Никто и не узнает.
Фото: Pavon.kz и из архива Николая Мохирева