За последнюю пару месяцев в ювенальном суде Павлодара помирили с бывшей супругой мужчину, отобравшего у нее обманным путем дочку, поженили родителей троих детей, убедили алиментщика выплатить трехлетние долги. Во всех этих хеппиэндах самое непосредственное участие принимала судья Марина Иванова, сообщает газета «Время».Об этой удивительной служительнице Фемиды пресса много писала в 2012 году: именно она вела процесс по делу чернорецкого учителя физкультуры Алиша Жунусова, до смерти забившего в школьном подвале старшеклассника Сашу Дивина. Тогда поразил не сам приговор -с ним все и так было понятно, а частное постановление, в котором Марина Иванова расписала, как должностные лица “довели” физрука и школьника до трагедии, а затем пытались увести первого от наказания.
Судья потребовала принять меры к руководству школы и педколлективу, которые знали, что Жунусов бьет детей, но никак на это не реагировали. К школьному и сельским медикам, которые, узнав, что с юношей случилось несчастье, не бросились оказывать ему первую помощь, а организовали совещание. К членам комиссии райотдела образования, вынесшей после трагедии ложное заключение о прекрасном состоянии школьного подвала.
С тех пор, работая во вновь образованном специализированном межрайонном суде по делам несовершеннолетних, Марина Иванова вынесла не один “частник” в отношении взрослых, халатность и безответственность которых едва не привели к детским трагедиям.
- Самые тревожные процессы, когда решается вопрос о направлении трудных детей в школу с особым режимом содержания, рассказывает спаситель детских душ. - Такую меру воздействия к мальчику с социальным расстройством поведения, состоящему на психучете, потребовали в иске органы образования Аксу. По закону педагоги были правы, и юридически отказывать в иске не было существенных оснований. Но ребенку не объяснили суть дела. Кроме того, только на процессе он узнал, что мама согласна с его направлением в спецшколу. И тогда мальчик заявил: “Запишите в протоколе: мать меня предала! Поэтому я сейчас выйду и покончу жизнь самоубийством!”. То была реальная опасность. Мы прервали процесс, пригласили единственного в областном психоневрологическом диспансере специалиста суицидолога.
Он подтвердил степень поведения мальчика как опасную. Иск о направлении в спецшколу был оставлен без рассмотрения. Ребенок остался с матерью, которая впоследствии выразила решимость справляться с его особенностями.
Иванова тогда вынесла частное определение педагогам, психологам, которые не работали с ребенком до поступления дела в суд, не изучили его психику, образ мышления, не объяснили ему, что речь идет всего лишь о продолжении обучения в другом городе под контролем специалистов.
К счастью, большинство других дел, рассмотренных за три года судьей Ивановой, были не такими драматичными, хотя страсти кипят всегда.
При разводах и дележе детей эмоции зашкаливают, отмечает судья. Бывшие супруги годами могут не разговаривать, приходят к нам врагами, а нужно сделать так, чтобы не пострадала детская психика.
Очень эмоциональным было недавнее дело. Мужчина с согласия своей бывшей жены, забрал их совместную дочь из Аксу к себе в Павлодар на летние каникулы, а в сентябре отказался возвращать девочку, определил в другую школу.
Самого ребенка в данном случае мы не могли заслушать, потому что ей не исполнилось и десяти лет. Какой мотив был у отца: забрал ребенка, чтобы не платить алименты, или дочь ему действительно очень дорога? Я это сделал потому, объяснил он, что экс-супруга выставляет на сайтах знакомств свои фотографии.
По ходу процесса выяснилось, продолжает Иванова, что девочка характеризуется положительно и в школе в Аксу, где училась, и в павлодарской школе. То есть и мама, и папа добросовестные родители. Было видно, что и сами по себе они люди неплохие. Молодые, симпатичные. Но ни тот, ни другая совершенно не желали ничего слушать о мировом соглашении, потому что были уверены - правда на их стороне.
Прошу отца рассказать: какая она, ваша дочь? Как она себя чувствует в отсутствии мамы? Скучает, небось? При этом хвалю его, какой он любящий отец, так хорошо воспитывает ребенка. Пока я задаю мужчине эти вопросы, женщина ревет в три ручья. Затем обращаюсь к ней: а каково девочке без папы? После этого предлагаю им сходить в кафе и посмотреть, как будет вести себя ребенок, когда увидит родителей снова вместе. Возвращаются: папа согласился вернуть ребенка. А дочь прямо в зале суда велела: “Целуйтесь!” И они обнялись...
Детали мировых соглашений, утвержденных Мариной Ивановой, ¬ вообще отдельная история. “Истец Т. общается с несовершеннолетней дочерью Елизаветой во вторник и четверг с 8 часов 00 минут до 14 часов 00 минут, забирая дочь из квартиры по адресу… и доставляя назад по тому же адресу. К его приезду ребенок должен быть собран. В субботу истец Т. общается с Елизаветой в присутствии ответчика (матери) в досуговом центре, забирая дочь из квартиры по адресу... Данное соглашение действует до достижения ребенком четырехлетнего возраста”.
- Бывает, родители за себя не ручаются, и тогда мы все детально расписываем, чтобы у них не было поводов для ссор, ¬ поясняет мировой судья. Главное, чтобы маме и папе все было понятно, до мелочей, чтобы они не прибегали потом с вопросами: “Мы вот это не поняли”, “А как нам жить дальше?”. Было такое дело. Семья ¬ женщина, двое детей и бабушка с дедушкой. Отец этих детей восемь лет назад развелся с их мамой и уехал, сыну тогда было два года, дочери несколько месяцев. Долг по алиментам два миллиона тенге.
И вдруг молодая женщина умирает, а ее бывший супруг, приехавший на похороны, заявляет бабушке, оформляющей опекунство: меня никто не лишал родительских прав, это мои дети, и теперь они будут жить со мной.
Обращается с иском в суд - закон на его стороне, но мы спрашиваем у него: ну как дети будут у вас жить, если вы для них фактически чужой человек? Бабушка подает встречный иск, в котором указывает: бывший зять привлекался за сутенерство.
Как распутать этот клубок? Я объясняю бабушке, что она уже в возрасте, с ней всякое может случиться, и это же хорошо, что папа сам объявился. В результате пришли к соглашению: дети остаются проживать с бабушкой-опекуном, папе определяется время для встреч с ними, длительность которых постепенно увеличивается. Так родственники взаимодействуют до окончания учебного года, а с 1 июня 2016¬-го дети живут все лето с отцом. А дальше так: если они захотят остаться с папой, значит, тому и быть, если нет ¬ -возвращаются к бабушке и дедушке. Что будет дальше,¬ жизнь покажет, ¬ резюмирует мой собеседник.
Полгода назад органы опеки установили, что жительница Качирского района, мать троих несовершеннолетних дочерей, не уделяла им достаточного внимания, нигде не работала, увлекалась спиртным, водила домой сомнительные компании, а их дом был в запущенном состоянии. Женщину ограничили в родительских правах, дочерей-сестер разделили: одну определили в Качирский детдом, другую в Песчанскую специальную коррекционную школу-интернат №2 для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, третью ¬ в областной дом ребенка. Их матери тогда “досталось” от судьи Ивановой да так, что женщина бросила пить, устроилась на работу пекарем, сделала ремонт в доме. Более того, зарегистрировала брак с отцом девочек, который пожелал оформить девочек на себя. А на прошлой неделе суд принял решение восстановить мать в родительских правах.
Фото автора